Вчерашний праздник 9 мая был омрачён скоропостижной кончиной Сергея Доренко.
Он умер за пару часов до большого московского салюта.
Символизм просто потрясает. Умер в День победы, умер, и тут же салютует вся Москва….
Умер на своём мотоцикле «Триумф», который он так любил…
Потеря очень большая, невосполнимая. Даже не с чем сравнивать. Сергей Доренко был, пожалуй, одним из последних, если не последним, вот именно «тем» журналистом. Из 90-х. Журналистом первого поколения постсоветских, настоящих журналистов. У этого поколения журналистов была реализована недостижимая журналистская мечта — полнейшая, абсолютнейшая свобода в профессии.
Советская власть пала, с ней пала и советская журналистика, которая ею совсем и не была. Это была журналистика пропаганды. Сильной и новой власти, идеологии, ещё не было, получается, влиять на журналистов того поколения просто было некому. И они получили полную свободу, которой не было ни у кого, ни до, ни после, ни в одной стране мира. Ведь за океаном журналистика точно такая, как была в СССР. И если в союзе, на короткий период это поменялась, то там и не менялось вовсе.
Это поколение журналистов быстро растворилось, а сам отрезок времени в 10 лет быстро закончился. Некоторые, такие как Познер, к примеру, очень быстро переобулись с журналистики пропаганды на журналистику либеральную, что, в общем то, тоже своего рода пропаганда, так как вся эта российская либеральность, это тоже политика и идеология, только западная. Некоторые, такие как Листьев, были попросту убиты. Невзоров, к примеру, превратился в какого-то маргинала. Любимов, вообще как-то растворился.
Остался один Доренко, который продолжал рубать шашкой каждый день это непроходимое поле сорняков. И в этом он был прекрасен. Да, с ним можно было не соглашаться. Автор этих строк с ним часто и был не согласен. Но, во многом, то что он делал — это было прекрасно. Он делал это так искренне, с таким азартом, что если ты и был не согласен с его позицией, она тебе всё равно нравилась пусть не по содержанию, но по форме, по подаче! Это просто было гениально. Это и есть — журналист от Бога. Так никто больше не умеет! Журналистами от Бога бывают лишь единицы, и очень редко такие единицы появляются в нашем мире. И, как видим, рано уходят.
Автор этих строк вырос на их журналистике, и был свидетелем того, как Доренко искромётно «мочил» Лужкова, Ельцина, Путина, Примакова, да и кого он только не «мочил». Это было вопиюще, конечно, это был просто — шок, но это было так прекрасно! И, кстати, в основном — справедливо.
Автор этих строк и сам «мочил» Лужкова, только в своей написанной и изданной книге. А Доренко с экрана телевизора, это происходило в одно время. Только о Доренко знают все, а обо мне не многие. Главное, что тогда книгу эту прочитали те, от кого зависели решения, и хоть весь оставшийся тираж был изъят генпрокуратурой, а издательство закрылось, мне этого было достаточно. И мы, общими усилиями, всё-таки на что-то повлияли. Лужков надолго оказался в опале. И его сегодняшний комментарий о смерти Доренко, лишь лишнее тому подтверждение, что тогда, десятилетие назад, и я в своей книге, и Доренко с экранов телевизоров, были правы, во всём.
Даже не хочу комментировать заявление опального старика Лужкова, отмечу лишь, что о покойнике либо хорошо, либо вообще никак. Но, Бог — судья, по сравнению с тем, за что придется перед ним отвечать, это мелочь.
Журналистики, настоящей, действительно, сегодня нет. К сожалению, она стала орудием. Ведь это, практически то единственное, после СССР, чему люди ещё доверяют. Сказываются долгие годы жизни в СССР многих живущих ныне поколений. Если по телевизору сказали, или в газете написали — значит так и есть. Советская власть долго приучала к этому население. Очень долго. Это и есть, в общем-то, механизм работы пропаганды. И люди, конечно верят в своей массе тому, что пишут и говорят в СМИ. Те, кто понимают как с этим работать, это используют. И журналистика превратилась сегодня в инструмент, обслуживающий интересы тех, кому это надо. За деньги, или по приказу сверху. И в этом нет никакой журналистики, свободной, в самом понимании этого значения.
А Доренко был не такой, вот он и был олицетворением той настоящей, свободной журналистики. С его уходом уходит и целый пласт, целая, пусть и короткая, эпоха настоящей, свободной журналистики. И от этого ужасно жаль. Особенно, когда ты коллега, и лучше чем другие понимаешь, что к чему….
Но, дело его живёт, и жить….
Светлая память….